Публичное Выступление…

        19/09/03 Проснувшись в четыре утра, я принял душ прямо из ведра и решил провести свою утреннюю медитацию на улице. До семи, я наслаждался видами природы и йогой с Баба, прочитал мурли, тут и Ерофа мой проснулся, и давай намывать полы во всех комнатах, с порошком, тщательно, ведь это было его ежедневное начало дня, - первое служение Господу, к которому он относился с чувством величайшей ответственности. Не долго думая, я обнаружил грязную посуду и довольный, что тоже нашел себе достойное применение, пошел на улицу ее мыть. Потом он начал готовить еду, я тоже подключился и наконец-то поучавствовал в готовке, но тут пришел Баблу (йорик, который привез меня из Нагпура. Он был как бы в услужении у Гурудаса, наверное Гурудас помогает ему деньгами, т.к. я выяснил, что Гурудас, довольно богатый землевладелец, ничего не делая, живет тем, что просто сдает свои земли местному люду в аренду, а иногда приторговывает недвижимостью…), и бесцеремонно отнял у меня этот источник духовного дохода.

        Делать было нечего и я пошел медитировать дальше, и через полчаса пришедший ко мне Баблу, объявил мне о том, что Гурудас приглашает меня на завтрак к себе домой, и послал его специально за мной. Тем временем, МониБаба уже положил мне еду, я ответил Баблу – «Ачча», и принялся быстро уплетать завтрак. Когда я доел, они оба посмеялись над моей «непонятливостью», и Баблу снова объяснил мне, что Гурудас пригласил меня не просто в гости, а именно на завтрак, и мне придется завтракать второй раз. На что я тоже усмехнулся, и вновь ответив – «Ачча», дал понять, что я все понял, и готов выдержать и это. Мы тут же оседлали велосипеды и отправились в так называемый Гурудасдхам, где я, не подавая вида, как ни в чем не бывало, в воспоминании о своем изначально Бестелесном состоянии, смиренно поел во второй раз. 

        После еды, он повез меня в Катол, как выяснилось в ту злополучную школу, а точнее не школу, а здоровущий колледж, - единственный высше-образовательный центр на весь Катол. Я весь на изменах, но понимая, что обратной дороги уже нет, принимаю все как есть с любопытством наблюдая за разворачивающимися событиями. Проехав начальную школу, где учился Чинту, мы остановились у колледжа Адитьи, где Директором неожиданно оказался тот самый вчерашний йорик, - приятель Гурудаса, саньяссин ОШО, которого я принял за простого учителя. Я прикололся, а потом и слегка обалдел, когда узнал, что он оказался еще и профессором. Нас вежливо попросили подождать в приемной, пока он решает свои дела, завидев нас, он тут же пригласил нас внутрь, одно движение руки и нам принесли свежего чая, и я с интересом стал наблюдать, как он, всем этим хозяйством, руководил. У него не было свободной, ни минуты, - то учитель с каким-нибудь вопросом, то рабочий, то телефон, то ученики и все, завидев меня, оказывали мне величайшие знаки уважения, от всего сердца, такого, я еще никогда не испытывал, - старшие раскланивались в намасте, а младшие касались моих ног. Я с нескрываемым интересом наблюдал за их общением. Господи, какие это были удивительные взаимоотношения, - с одной стороны чувствовалась душевная простота, с другой, она была наполнена  истинным почтением и царственностью. Я просто наслаждался, глядя на эти чистые человеческие взаимоотношения, преподавателей, Директора и учеников. С ужасом вспоминая наше европезированное общество, мне становилось смешно и стыдно, поскольку контраст был настолько велик. Да по сравнению с ними, мы выглядели настоящими дикарями, - варварами, либо как бесчувственные ко всему машины, либо обезьяны, либо разукрашенные уродливые куклы. О Баба, как же мы удалились от таких простых, естественных и реальных гармоничных взаимоотношений, где каждый трезво осознает свое место, свою особую важность в общей задаче и уважает ближнего за выполнение его обязанностей, какого бы рода они не были. Ценность имеет лишь то, с каким сердечно-искренним чувством душа выполняет данную ей обязанность. Эти индийские преподаватели и учителя были просто посвящены своей работе, реально осознавая и чувствуя на себе ответственность за все индийское общество и нацию в целом. Да… Нам до такого осознания очень далеко, кроме личной жизни нас ничего не трогает и не волнует, и именно поэтому наше общество обречено на полную деградацию, как в частности, так и в целом, если бы нам всем не предстояло вернуться в Парамдхам, то лет через сто, нам суждено было бы оказаться в каменном веке, и предстать перед изначальным миром в облике полуобезьян-получеловек, - пятикантрупов и неандертальцев. Вполне возможно, что так оно и было, видать во времена разрушения, кто-то из нас все же уцелел.

        Тем временем, Гурудас сказал, что ему нужно на пару часов отлучиться, и будет лучше, если я подожду его в этой школе. Я конечно же согласился, не подозревая ни о чем, а как он только ушел, Директор попросту спросил меня, не хочу ли я что-нибудь сказать его учителям. Улыбаясь, я спокойно ответил ему, что мой английский настолько плох, что просто не позволяет мне это сделать. На что он, как бы ненароком отвечал, - Ачча, пошли, все уже ждут… - Йошкин кот!.. – пронеслось в голове, - Да он же занятия остановил и специально для меня устроил собрание всех учителей… Спрашиваю, - Сколько их? Человек 30-35? – Ачча, ачча - Все…

        Я ушел в глубокую йогу, подбадривая себя тем, что по крайней мере это место у меня всегда под рукой, где я в одну секунду могу скрыться ото всех, - Тонкий Мир, Земля Покоя, тогда как здесь, Покой нам только может сниться. Итак, отбросив все пустые и слабые мысли и погрузившись в сознание того, что как ни крути, а все-таки Я, - Душа Брамин, с большим духовным опытом, спустя долгие годы, я вновь ощутил себя Инструментом Всемогущего Бога Шивы, и хотя сила этого сознания была далеко не той что прежде, я старался как мог, не упускать эту связующую нас нить. Для начала, я всех окутал дымкой Вселенского Покоя, а когда Директор-саньяссин представил меня, как русского Свамиджи Камала, я на одном дыхании произнес простую и откровенную речь, о своем опыте взаимоотношений со Всевышним, при этом ссылаясь на раджа-йогу и Духовное Знание, что я получил, будучи Студентом Брахма Кумарис. В общем, я думаю у меня получилось на три с плюсом, и я был рад тому, что не на два.

        Старшие преподаватели, седые учителя, а их было таки около полусотни, слушали меня с таким почтением и вниманием, что придавало мне больше сил. Женщины, с интересом стали расспрашивать меня о методе раджа-йоги, и я в двух словах объяснил им суть. Вобщем, я был спокоен и раскрепощен, абсолютно без комплексов, я как бы стоял в стороне, наблюдая за тем, как мастерски Отец делает Свое Дело. После собрания, которое длилось около часа, учителя разошлись по своим классам, я спросил у Директора, где у них туалет, а пока он меня туда вел, мы ненароком заглянули еще в пару старших классов, где он представляя меня, с любовью расхваливал, ставя меня в пример. Единственное, что меня немного задело, так это то, что представляя меня учащимся, он сказал, что я приехал типа узнать, что такое медитация. Вот ерофей, - с обидой думал я, все переиначил по-своему, - Я приехал научить вас истинной йоге, ну да ладно, спорить с ним я не стал…

        А вот прикол, - какие же они все таки дети, что учителя, что учащиеся. Когда Директор спрашивал их, - есть ли у них какие-нибудь вопросы ко мне, то учителя попросили меня спеть какую-нибудь русскую песню, мне на ум ничего не пришло, и я просто ответил что в России люди песни давно уже не поют, времена очень изменились, студенты же, в ответ на этот вопрос, скромно попросили меня что-нибудь сказать по-русски. Ну я и спросил их по-русски, - Что вам сказать? А мог бы и матом, думал я, возвращаясь домой, как произнес бы им тираду, что меня уже все достали с такими идиотсккими вопросами. Но слава Баба, возвышенное состояние, в котором я все же тогда пребывал, не допустило даже таких чувств и тонких эмоций, не говоря уже о мыслях. Тогда я полностью ощущал себя Инструментом, в руках Всезнающего Отца.

        Вернувшись к нему в кабинет, попивая местный чаек и чувствуя себя настоящим героем, я прождал Гурудаса около часа, после чего Директор, завершил свой рабочий день, и так и не дождавшись нашего приятеля, мы поехали его искать.

        Обнаружили мы его в какой-то адвокатской конторе, он оформлял документы на загран паспорт, я от души прикололся, когда узнал, что ему необходимо принести в офис 40 цветных фотографий, это целый лист формата А4, ну анекдот, индийские порядки не перестают меня удивлять, хотя с другой стороны, у них нет ни какой системы внутренних паспортов. Паспорта они делают только для того, чтобы отправиться за границу, а Гурудас, как и каждый индус, мечтает о том, чтобы объездить весь свет. Кстати, это тоже одна из особенностей бхаратваси, несмотря на то, что они очень консервативные в своих системах и традициях,  - высоко чтят семью и дом, они не любят оставаться на одном месте, и если есть такая возможность, то с радостью будут колесить по белу свету, хотя… Их порядки и обычаи дают им такую возможность очень редко и если дают, то преимущественно мужчинам. Если мужчина покидает свой дом, уходит от жены навеки, - она на долгие годы выпадает из общества, а то и навсегда остается проклята и забыта своей семьей. (В будущим мне доводилось встречать таких мужественных и сильных душ, которые с именем Бога, пошли против порядков индийского социума, нам, европейцам трудно даже представить, какой это для них подвиг. Уйти от мужа здесь, где мужчина в автобусе не имеет права даже сидеть рядом с незнакомой женщиной, только со своей женой или сестрой, а случайное прикосновение рассматривается вообще как домогательство и оскорбление…)

        Мы забрали Гурудаса, который наконец-то завершил свои дела, заглянули в кафе, где отведали местных самос, а потом Гурудас вновь пригласил меня на свой байк и мы поехали к одним друзьям, потом к другим, так вобщем-то и прошел остаток этого дня и лишь около восьми, нам удалось добраться до ворот нашего Ашрама, где нас также ожидал народ… Я вымотался, устал, но Баба упорно продолжал свое возвышенное Служение, давая Знание уже всем без разбора, и направляя всех в Нагпурский центр БК. Около девяти, Гурудас вновь отвез меня к себе домой, где мы вкусно поужинали, а затем вернул меня на свое место в Ашрам, где оставил наконец меня в покое.

        Да уж, ну и плотный был этот денек, за свою короткую жизнь мне еще никогда не доводилось получить столько уважения и почтения от такого количества людей, молодые, пожилые, старики, столько любви и почестей и главное, от чистого сердца, абсолютно безкорыстно, что хочешь-нехочешь, а придется, испольнять для них эту возвышенную роль Посланника Гьян, не забывая при этом о том, что я лишь маленькая искорка божественного Света, такая же, как и они. Видели бы они меня всего лишь месяц назад, валяющимся пьяным в своей собственной блевотине, на лестничной площадке, без понятия в каком районе города я нахожусь, или дома, на кровати в бредовой беспамятности, грязного и беспомощного, конченного алкоголика, они бы сразу поняли, что такое чудесное преобразование, за такой короткий срок под силу лишь одному Всемогущему Богу, продолжающему играть свою безумную Лилу, не имеющую границ. Ни кто бы не смог поверить, что это тоже был я, но на самом деле, это всего лишь наши роли, ибо наше Я, как и Его, во-истине – без гранично.