3/10/03 Сегодня я встал около пяти, помедетировал хорошенько и вот о чем речь поведу… Гурудас вчера во время ужина свой мон прекратил и разнесло его не на шутку, часов до одиннадцати не мог остановиться, все говорил и говорил. Я принял это, как назидательный урок и после окончания мона, со словами постараюсь быть все же поаккуратней. Буду стараться говорить только на хинди, благо я его только начинаю учить.

        День сегодня проходил лениво и неспеша, а после обеда пришел Адитья с каким-то очень неприятным молодым человеком, от которого так и разило мирским запахом всевозможных пороков. И глаза и дришти (взгляд) того парня были очень неприятными, - глаза светло-серые, почти голубые, а для коричневокожего индуса, это очень не кстати и дает очень неприятное ощущение. Они в наглую не давали мне спать. Хотя я молча лежал на кровати, всем своим видом показывая, что я пытаюсь уснуть. Потом начали приезжать какие-то машины с землей, какие-то люди начали тусоваться вобщем поспать сладко после обеда мне так и не удалось.

        Адитья принес с собой какой-то особой еды из дома, специально для меня. Я так понял, этот чел был каким-то его дальним родственником, хотя в Индии этого понятия нет, ибо даже самые дальние, для них очень близки. Он был из Нагпура, так что выкоблучивался перед всеми, как столичный, перед деревенскими. А Адитья и рад был его слушать, но я то свободный от этих материальных понятий, я простой русский свами, поэтому этот чел меня просто бесил, если можно так сказать. Я поел во второй раз, и потом этот парень все же спровоцировал меня каким-то дурацким вопросом, что я не сдержался и проговорился. Они, чтоб им кота под сопать, были этому очень рады, и конечно же тут же всем разболтали, что я прервал свой мон. Мне же было очень неудобно за свою слабость, тем не менее, я упорно продолжал молчать.

        К вечеру меня стало подрубать и около восьми, не дождавшись ужина я уснул. А Гурудас, тем временем, говорил и говорил свои «мудрости» МониБабе (которого как оказалось зовут Чандра, т.е. Луна) и Натанджану, который по обыкновению заехал вечером, да и решил остаться ночевать с нами. Ужинать они стали около десяти. При этом, разбудили и меня. Я поел, и рубанулся спать дальше, тогда как остальные, стали продолжать свой «сат-санг», часов до двенадцати ночи. О Баба, для чего они практикуют мон, если после этого не могут контролировать свою речь? Для меня это осталось тайной, покрытой их пустой болтовней…