4/02/04 Проснулся и встал я в четыре, сходил, разбудил Бинита, помедитировали мы каждый у себя, затем я сходил на кухню, поработал, а после завтрака-обеда попрощался с Даниэль, которая наконец улетала домой, в свою Канаду и завтра, а может и сегодня вечером, она уже будет дома лежать на своем роскошном диване и вспоминать о былом, тогда как мне в нем еще жить и Жить.

        Подумать только, становится страшно, так что по коже бегут мураши, что в один момент я, – здесь, а завтра, могу оказаться в России, - просто в дрожь бросает. Я настолько не хочу в эту идиотскую страну, в которой мне все абсолютно чуждо, - люди, город, отношения, работа, все общество в целом, вместе с его «ценностями», эгоизмом и бессердечным беспределом, это просто как какой-то фильм ужасов, после того, что я испытал и продолжаю испытывать здесь, - чистые, любящие взаимоотношения между людьми полные добрых пожеланий и светлых чувств на каждом шагу, духовные братские узы, сотен душ, встретивших на своем пути меня. Да посравнению с этим всем, то общество кажется просто каким-то тюремным сумасшедшим домом, где заключенные за различные духовные преступления души, - отбывающие свое пожизненное заключение, еще вдобавок ко всему сошли с ума, - страшнее и в кошмарном сне не увидишь. Ну и угораздило же меня попасть туда. Как в анекдоте про молодого опарыша: «Мама, а почему мы всю жизнь должны жить в дерьме?» - «Это наша Родина, сынок!» Сейчас я из опурыша превратился по крайней мере в муху, - Летаю и жужжу Знанием Бога, и оставить это тело мне уже суждено не опарышем, так что я больше туда не вернусь, да я и с рождения, честно говоря никогда не ощущал то место – Родиной. Вот здесь – Да, это чувство с первого мгновения зажглось в моей Душе, это и есть моя Изначальная, вечная, духовная Родина–Мать – Земля Бхарата, и уже даже здесь, будучи в Непале, я начинаю все больше и больше тосковать по ней. Да, разница все же есть, и теперь она становится все более и более мне ощутима. На вопрос, - Нравится ли мне Непал? Который мне частенько задают местные жители, я уже твердо отвечаю, что Индия для меня, - Дом Родной, а Непал, - это лучше чем Россия.

        Итак, простившись с Даниэль, я совершил небольшую прогулку по близлежащим окрестностям Ашрама в горы, и увидел прекраснейшие пейзажи. Мне захотелось подняться еще выше, я вернулся в Ашрам, собрался и решил пойти уже в одиночку, я думаю до вершины горы было всего час, полтора подъема, но ребята в один голос начали мне рассказывать жуткие истории проместных тигров и предупредили, что если пойду один, - несомненно с ними встречусь, поскольку если я – один, то их на запах придет 2-3 и чувствуя себя сильнее, они обязательно нападут. Да, но я уже не могу повернуть назад, т.к. я уже собрался, оделся подобающим образом и иду, - отступать поздно, взял за руку Баба с собой и вперед, на встречу Судьбе, повторяя про себя то, о чем я себе говорил еще будучи в России и оставаясь верным этому убеждению, этой мантре, до конца: «Лучше быть съеденным дикими животными родного Бхарата, чем гнить долгие годы, медленно загибаясь на чужбине, или "быть съеденным заживо", - людьми России». Но Отец, видя мою решимость и непреклонность решил схитрить, и облегчить Себе эту задачу, - по пути я встретил Бинита, который возвращался из своего горного храмчика, и он с радостью согласился сходить со мной в горы и устроить там пикник.

        Я – обрадовался, мы вернулись в Ашрам, я спросил немного картошки, купили печений, взяли соли и чая и отправились в путь. Около получаса мы поднимались в гору тропками проходящими порой через джунгли, пока не дошли до открытой полянки, на которой и решили расположится на привал. Я шел первым, и как я не старался пропустить Бинита вперед, он предпочитал идти позади. Между делом он меня тоже как-то предупредил, что если выскочит тигр, или кабан (а они здесь, тоже говорит очень злые, разорвут в клочья просто безо всякой причины) – прыгай на дерево, они не полезут. А также он сказал что вчера ночью тигр загрыз у местных жителей корову, и судя по следам, которые он видел, тигр был очень большой. Пока мы поднимались наверх, я и сам видел много животных троп и мест, где тигры могли барахтаться и отдыхать, - вся растительность была измята, но никак не людьми. Под эти истории мы и «отдохнули», сидя на полянке, а потом он спросил, - Идем выше или остановимся здесь? Я конечно же сказал, - Вперед!!! И мы пошли выше, все больше и больше устанавливаясь в духовном сознании и готовности сбросить этот костюм в любой момент, дабы перед тем как сожрут, чтобы быть с Отцом в хорошей и сильной Йоге. И вот началось…

        Сначала кто-то прошуршал внизу, метрах в десяти от нас и очень быстро по направлению к нашей тропке ушуршал вперед. Мы шли дальше, когда метров через тридцать, в пяти метрах от нас, кто-то испустил душераздирающий нечеловеческий крик и с шумом, тяжело ускакал вниз с огромной скоростью, сметая джунгли на своем пути. Бинит сказал: «Скорее всего мы спугнули тигра, и лучше все же вернуться на ту полянку, где мы отдыхали». Вздохнув мысленно с облегчением, я с ним спорить не стал, ответив: «О, кей», и мы пошли вниз, а вернувшись на ту полянку, спокойно разожгли небольшой костерок, запекли картошку, заварили чай, и славно поели. Я лежал наслаждаясь невиданной прежде красотой Гималайских гор. Бинит показал мне дикую розу, которая была подобно дереву, метров пять высотой, но цветов на ней, пока еще было не видно. Бинит сказал мне, что весь склон этой горы усеян розовыми джунглями, которые растут здесь сами по себе в естественной среде. Я невольно представил, какая же должна здесь быть красота, когда все это расцветало, а вы можете себе представить километровые розовые горы? Часик посидев, мы стали возвращаться в обратный путь, а встретив по-пути местных жителей, и рассказав им, что мы встретили, они объяснили нам, что скорее всего мы спугнули горного козла (как я теперь понял, это был лающий олень, не редко встречающийся в этом районе Гималаев). Но все же может и тигр, никто ведь его не видел…

        Придя в Ашрам я натаскал воды, а Бинит решил вернуться в Катманду, сказав что чувствует, что для него теперь достаточно отдыха и пора браться за работу. Как выяснилось он тоже был преподавателем компютера в каком-то колледже, а теперь работает в телекоммуникационной системе Катманду, - пишет программы. Говорит, что хочет стать как Билли Гейтс, - не меньше. Я все-таки поражаюсь, какие цели ставит перед собой эта восточная молодежь, - в духовности – стать Богом, в компьютере – Билом Гейтцем, в попсе наверное Майклом Джексоном, а в боксе - Мишкой Тайсоном, но самое что интересное, что они имеют эту веру в себя, и на полном серьезе, готовы посвятить достижению этой цели всю свою жизнь. Вот это и есть, - проявление Силы Воли – Души, с западом тут сравнивать нечего, у них по большей части все решает случай, судьба, - прошлый кармический счет.

        Он предложил мне на выходных заехать за мной на своем байке, и устроить мне мото-экскурсию по Катманду, сказав что Катманду считается городом тысячи храмов, в числе которых и один из величайших Храмов Шиве – Пашупатинатх, где по преданию берет свое начало Ганг. Также в Катманду располагается и Величайшая буддистская святыня, - действующий и по наши дни храм-монастырь Суаямбху. Что ж, я ответил ему, что я не против, я ведь – свободная от всех оков Душа. А вечером также выяснилось, что в пятницу, весь Ашрам, едет на двухдневный пикник в другой город, – Торей, где располагается, как я вам уже говорил, небольшой филиал этого Ашрама, которым руководит брат Рам Чандра, а по пути мы заедем в самую святую святых буддистов всего Мира, область именуемую Лумбини, где тысячи лет назад было то самое королевство, где родился принц Сиддхартха, ставший потом Буддой, - сейчас же там священная область буддистских монастырей Индии, Японии, Китая и т. д.

        Ребята наперебой приглашали меня поехать с ними, на что я отвечал: «Как скажет Рам Чандр, так и будет, ибо он здесь Глава». Я думал, что если с меня за это попросят денег, - я откажусь, поскольку мой Храм, всегда со мной, в Тонкой области, а не в какой-то Лумбини-Барбамбине. Что ж, посмотрим, что будет дальше, я же, - остаюсь готов ко Всему…

        А между тем, положение мое здесь становится все более ужесточенным, - чай и сахар кончился и эти «баловства», я уже перестал себе позволять, что же касается питания, начались по-настоящему тяжелые деньки, - голод стал моим естественным и постоянным спутником, так что конец всем физическим удовольствиям, даже самым незначительным, но безграничные силы дает также и понимание того, каким смирением и мужеством обладают все те, кто меня здесь окружает, - десяток взрослых и пятьдесят детей, которые испытывают все тоже самое, что и я и если для меня это через месяц закончится, то у них это, – Ce la Vie…