25/02/05 Не проспал, встал нормально, посидел в хорошей йоге и прочитав очередное мурли засел за комп… Потихоньку рассветало… Выйдя на улицу поздороваться с наступившим Новым райским днем, в ответ я услышал знакомое пение птицы, которое сопровождало меня весь прошлый сезон. Вот здорово! Моя знакомая птица, мать тех двух птенцов, которых я так и не смог прокормить прошлым летом вернулась и теперь я оценил, как здорово она поет – намного виртуознее и мелодичнее нашего российского соловья. Поработав с дневником, я позавтракал, собрался и отправился в «рабочую командировку» в Рамгарх…

        По дороге к магазину мне встретился один из рабочих Манеша, и узнав от него что Манеш так и не вернулся из Найнитала, взял его телефон, чтобы завтра позвонить и узнать новости о посылке. Придя в магазин выяснилось, что того раствора, что нам нужен так и нет, продавец извинился и сказал, что будет завтра в 11 часов. Между делом, я посмотрел семена, которые он продавал, но все это было оптом, в пачках по 200-500 грамм. Найдя один открытый пакет, я спросил - что это? – Он ответил что редис (та самая мула – турнепс, которым я питался в Непале два месяца), и когда я спросил у него немного семян взять на пробу – он отсыпал мне штук двести, если не больше. На этом, счастливый, что еще одно пополнение в моем домашнем огороде, которое насчитывает уже около двадцати различных культур, я отправился в обратный путь и вскоре вернулся в МонПариз.

        Объяснив ситуацию с раствором Какху и взяв молока, я пошел домой, продолжать свою работу с дневником. Часа в два ко мне за раствором пришел Сундар, не став долго ему все объяснять, я отправился с ним к реке, где они опрыскивали остатками прошлогоднего раствора. По дороге через джунгли я спросил Сундара, - Чьи эти многочисленные свежие следы? Он ответил, что это тигр, и в доказательство показал мне в траве его помет с остатками чьей то шерсти, объяснив мне что тигр съел собаку. Говна было не много, но больше чем у человека и было оно хоть и свежее, но какое-то серое. Поэтому мои сомнения на счет его рассказа тут же развеялись. А у реки он мне еще и показал следы медведя, которые тоже были ни на что не похожи…

        Дойдя до реки, я объяснил Папу по поводу раствора. Он расстроился и сказал, что завтра он сам поедет в Хальдвани и купит его (т.к. раствор привозят оттуда). Тот продавец – ненадежный, раз обещал и не сделал. Вот так-то… В делах, горцы народ серьезный. Ошибок не прощают. Ну раз он поедет в Хальдвани, тогда я его попросил и зайти на счет досочек, для транслайта, выяснить, а точнее заказать чтобы сделали, купить и привезти. Размеры принесу ему вечером. На этом и договорились.

        Собираясь к реке, я прихватил с собой пару бутылочек для родниковой воды и пошел проведать родники. Я очень обрадовался, обнаружив что ближайший родник, который перестал течь в прошлом году на моих глазах, вновь ожил и полон сил и живительной энергии. Совершив обряд поклонения и омовения над родничком, вкусив нектар натуральной минеральной воды, я наполнил им свои бутылки и отправился в обратный путь, наверх - в свое жилище. Эта удивительная горная вода, придает телу необычайную легкость, очищая все его элементы и облегчает мне – душе, его таскать с собой. Благодаря этому становится легче находиться в духовном сознании и чувствовать себя естественно-бестелесным. Достаточно принимать ее каждое утро всего один стакан. А если пить ее постоянно, я и не говорю…

        Вернувшись домой я приготовил обед, но поскольку взять соли, которая кончилась у меня дня два назад, опять забыл, без соли он получился почему-то не очень вкусный. Но на такие мелочи я уже не реагирую. Сам виноват, – получай что заслужил. В следующий раз зато помнить буду раз по-хорошему не понимаю. Потом погрузился в комп, часов в пять сбегал к Папу, дал ему размеры и все объяснил, заодно спросив и немного соли. После несоленого обеда про ужин не забыл. Вернулся домой и перекусив одной чапатой с остатками сабзи, продолжил работу с дневником допоздна. Поскольку электричество сэкономлено в этом месяце – немерено, я позволил себе скипятить ведро на своей ядерной плитке, и по-летнему, омывшись перед сном теплой водой, около девяти часов вечера, сладко заснул.