21/01/06 Встав около двух и сделав зарядку я немного протормозил с компьютером, безрезультатно проведя полную дефрагментацию (чистку) диска и Амрит Велу начал лишь около трех. Однако йога была хорошая и пробыв в ней полтора часа я прочитал мурли, после чего включил стиральную машинку с бельем и с чашечкой отличного заварного кофе, под классическую музыку, сел заниматься своей писательской деятельностью.

        Около семи пришел на мурли Амит, принеся мне баклажан, которых я ему заказывал. Слушая мурли, я приготовил еду себе и собаке, а едва он ушел, сел за комп, и тут уже пришел на класс мурли Муна. Мне опять пришлось прослушать мурли во второй раз, продолжая готовить, т.к. под мурли свои истории не попишешь. Можно конечно отрешиться и не обращать внимание на это, тем более что и понимаю-то хинди-мурли, дай Баба, процентов на десять, однако это уже будет открытое неуважение к Богу, поэтому я просто оставил комп до более подходящего времени.

        Пока Муна читал, приходила Ханси с дитем Папу, принесла молока, я предложил ей посидеть минут 10, передохнуть и дослушать мурли. Она с радостью согласилась. Она тоже на ногах часов с пяти. Какху-то сейчас нет, так вся женская работа по дому, а также с коровами - на ней, а она еще и с маленькими детьми Папу возится, умудряется помогать и Камле. Закончив готовку одновременно с мурли, Ханси ушла, а мы предложили Баба бхог, и я разделил свой завтрак с Муной. Около девяти приходил за сахаром с молоком и Шибу. В общем, как видите с утра скучать не приходится, забот много, кроме того, нельзя запускать и дневник, один день пропустишь, потом вдвое больше усилий и времени на восстановление уйдет. После еды Муна ушел и я решил сходить вниз, к себе в бунгало, рассортировать прочитанные мурли, а на обратном пути проверить рабочих, как идут дела. Со мной увязались дети, я охотно взял маленького Нитина (старшего сына Папу) к себе на плечи и мы отправились вниз…

        Да, дом когда в нем никто не живет, оставляет о себе печальное впечатление, а тут еще и крыльцо в этом году сгнило окончательно и мне пришлось убрать все перила, оставив лишь каменный мостик. Не знаю, удастся ли в этом году, хоть крышу переделать и ванную комнату отреставрировать, это зависит от того, даст ли мне Брюс рабочих и будет ли у меня на это время. Если Натрадж Бхай приедет, помогать мне с томатами, то возможно что-то и сделаем. Хотя честно говоря, переделывать старое, особого желания нет. Пусть уж все развалится окончательно, тогда может быть Брюс и даст добро на строительство нового дома. Заскочив в дом, я быстро сделал свои домашние дела и мы пошли обратно, пройдя через джунгли, возвращаясь с другой стороны МонПариза, там где работали мои йорики. Дети пошли наверх, а я посидел, немного пообщавшись с рабочими. Раму стал жаловаться на здоровье и говорит, что по этому поводу хочет съездить в Хальдвани. Естественно, ему нужны на это деньги и не малые. Я вспомнил, что Дживанти тоже говорила, что собирается в Хальдвани, у ней после операции с ухом, есть какие-то осложнения. Я сказал что с этим разберемся после работы. А затем, пошел наверх во дворец.

        Время было уже пол двенадцатого и я вновь сел за комп, надо было все-таки закончить это дело. Однако поскольку одновременно с этим, я записывал на музыкальном центре Брюса кассету, бегая и отвлекаясь туда-сюда, работа не шла. Около часа пришли Амит с Суно, я обещал им дать позаниматься с компом. Но время-то я назначил в два, а не в час, поэтому я бесцеремонно выпроводил их домой, сказав, чтобы в два и приходили, а пока, - я занят! Ровно к двум мне удалось закончить свои «труды» и я их пустил. Поставил и объяснил программу печатания на хинди, чему они были очень рады, а сам, наконец-то решил пообедать. 

        Закончив обед около трех, я их проводил и лег на дневной передых. Проснувшись через час от какого-то шума, мне казалось, что кто-то ко мне ломился, однако никого не было, я вышел на порог и увидел, как соседская сторона полыхает. Ветра-то нет, но сухость… Как бы не передалось на нашу сторону. Нашли время жечь сорняки. Тут я увидел, что и Канту от соседей решил не отставать – запалил коряги и у нас, прямо на террасе. Но в отличие от соседей, сам он был рядом и контролировал огонь. Тем временем у соседей огонь погас. Время сна истекло, и я вновь пошел к рабочим, проверить работу.                       

        Работа двигалась нормально. Шибу меня достал окончательно своей дурацкой болтовней и приколами и я объявил во всеуслышание, что буду сдирать с него за каждую пустую телегу – штраф 10 рупий. Он чего-то стал возражать, но его уже никто не слушал, все смеялись. В пол пятого работа закончилась, и все разошлись. Взяв Раму, я зашел к Дживанти и несмотря на то, что им в разные больницы они договорились что послезавтра поедут вместе. Прощаясь, Раму запарился и сказал что, - Может лучше дождаться приезда Брюса, чтобы взять у него в долг, т.к. он хочет и зарплату получить, детей-то кормить надо. Я сказал, что Брюсу я позвоню и договорюсь, а денег ему дам так или иначе, сколько надо, пускай послезавтра едет, тянуть с этим не чего. Если проблема есть, её надо решать на корню, а если нет, то убедившись в этом, - перестать париться. На этом Он ушел домой, а я к себе во дворец, в надежде приступить к самой приятной части моей писательской работы – чтению и правке.

        Вернувшись в гестхаус, на крыльце, я обнаружил ведро с уже постиранным бельем и мне ничего не оставалось делать, как уже в ручную, еще его немного постирать и прополоскав, развесить, что отняло у меня еще полчаса. Стирка зимой – самая противная штука, вода - ледяная, руки немеют очень быстро, не говоря про то, что потом они сохнут еще больше, трескаются и даже печатать становится непросто. Ноги кстати тоже, пятки все треснули напрочь, да так что ходить больно, спасаюсь только специальной мазью «Кrack». И это уже третий год подряд, точнее третью зиму. Таков горный климат и это не у меня одного так. Сухо и холодно, кожа не выдерживает. Однако весной, все проходит и летом этих проблем уже нет. Так вот, в это время любая работа с водой, будь то стирка, уборка, мытье посуды мягко сказать, - неприятна, а на руско-пахари, так это просто большой кхадарнак. Но что поделать, «если не я, то кто же». У Отца-то тела нет, так и проблем нет, а мне счета закрывать приходиться. Но все это – мелочи гималайской жизни. Главное, что здесь - Все Живет и Дышит, и я тоже, вместе с этим Всем.

        Под вечер, я составил альбом и записал кассету любимых дорожных песен в исполнении вокально-инструментальных ансамблей «Bauhause» и «The Sisters of Mercy» (со своего МР-3, который скачал с интернета, будучи еще в Пондичерри) и лишь после этого около шести часов, под музыку Моцарта и Вивальди, Бетховена и Баха, я отдался чтению и редактированию прошлогодних записей. Чем и прозанимался до половины девятого, прерываться на ужин я не стал, а по ходу дела выпил стакан молока. И наконец около девяти поставив точку, лег спать. Ом шанти.